5642

Кавказ. Гордое и щедрое слово. Горная страна, которую делят между собой Азербайджан, Грузия, Армения и Россия (а также четыре непризнанных государства: Абхазия, Южная Осетия, Республика Арцах). На российской его территории находятся Адыгея, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, Чечня, Краснодарский и Ставропольский края.

19 сентября

Сборы. Терскол, нижний базовый лагерь, 2150 м

Для меня Кавказ совершенно логичным образом ассоциируется с горами. Поэтому вчера на подлете к Минеральным Водам (что в Ставропольском крае) я внимательно вглядывалась в иллюминатор, желая увидеть величественные кряжи воспетые классиками. За полчаса до посадки по земле расстилался лоскутный ковер полей в бежевых тонах. Абсолютно плоская и безликая хлебородная равнина перерезанная то там, то тут швами-реками. За 15 минут до посадки лоскуты стали больше и окрасились зеленью. За 5 минут до посадки на горизонте бегло промелькнули пара холмов и тут же исчезли за низенькими строениями. Странно, подумала я, разве Минводы - это еще не Кавказ? Но, доверившись нашим организаторам я не стала паниковать раньше времени. Ведь сегодня - все начиналось.

Часть народа (со мной в том числе) уже прилетела в Кавказские Минеральные Воды вчера, а сегодня прибывала оставшаяся большая часть группы. Нам всем нужно было встретиться и организованно подготовиться к восхождению. После завтрака мы поехали в аэропорт, чтобы встретиться с вновь прибывшими остатками нашей компании. Общее число участников вышло 38 и мы делимся на группу Отчаянных, которые пойдут покорять Эльбрус, в то время как Сочувствующие остаются в приэльбрусье и отдыхают.

Для начала мы, погрузившись вместе с рюкзаками на 2 минивэна, отправились в Пятигорск в прокат, дабы обзавестись недостающим снаряжением и одеждой. Процесс этот был не легкий и совсем не быстрый, но потратив несколько часов и заехав аж в 3 магазина, группа была готова. Мы заехали в столовую, где весьма плотно пообедали, и снова погрузившись в машины направились в сторону Кабардино-Балкарии.

Стоило нам пересечь границу региона, как ландшафт тут же начал меняться: плоские поля стали выгибаться сначала протуберанцами холмов, потом постепенно вспучились горами, а затем и вовсе превратились в ущелья и горные кручи.

Мои глаза не могли нарадоваться происходящим изменениям. Как добропорядочная уроженка Урала, я не очень понимаю равнину. Ровная плоскость для меня это нечто невнятное, бесформенное и бессмысленное, без ориентиров и структуры. В горах же, напротив, мне очень легко и понятно определять расстояния, направления, размеры и вообще структурировать пространство. В горах все ясно, как белый день: вот ущелье окруженное высокими могучими кручами, вот впереди вдалеке поднимаются вершины, вот надо мной нависает высокая скала. В ущельях и в долинах между гор так хорошо чувствуется размах пространства и необъятность высот. Горы я воспринимаю как опору и защиту, поэтому чувствую себя в горах намного спокойнее и безопаснее.

Пока народ тихонько посапывал в своих креслах, я прилипнув глазами к окну наслаждалась видами. В то время как мы петляли по серпантину, проезжали ущелья и соревновались в скорости с водами реки Баксан, вдоль которой лежал наш путь, за стеклом проплывали поселки, деревни, сады, грядки капусты, пастбища. Мы проехали поселок Нейтрино, где ученые на специальной подземной станции изучают, собственно, нейтрино. Мне было ужасно жаль, что мы не остановились, может быть нам показали бы установку, хоть издалека.

В итоге мы добрались до Терскола, на 2150 метрах над уровнем моря, что уже выше, чем я когда либо бывала в жизни. Мы всей гурьбой заселились в чудеснейший хостел, который будет нашим нижним базовым лагерем первого этапа нашего путешествия: 2х дневной акклиматизации. Все еще только начинается.

Кстати, проезжая район кабардино-балкарского конфликта, напичканного столькими единицами силовых структур в полном боевом обмундировании, сколько я не видела за всю свою жизнь, Шеф-гид сказал, что нам очень повезло, потому что острый конфликт (с соответствующими острыми действиями с обеих сторон) длится уже 3 дня, поэтому сейчас мы уже можем по-тихому и нетронутыми прошмыгнуть мимо постов и "мест сражений". Горячие парни живут в Кабардино-Балкарии.

20 сентября

Первый акклиматизационный выход. Обсерватория, 3000 м

Завтрак начался с Капитана, сказавшего, что жизнь - боль. С многозначительным взглядом он намекнул, что он уже бывал на вершине и знает, что нас ждет. Мы, честно говоря, не были благодарны ему за заботу, ибо нас итак уже весьма тревожил сегодняшний первый акклиматизационный выход, потому как, если кто-то из нас не выдержит его, то на всех дальнейших планах можно смело ставить жирный медный таз.

В 9.10 мы, шумной гурьбой в цветастых одежках, кепочках и с пестрыми рюкзачками, аки пятиклассники, выдвинулись вслед за Шеф-гидом. Выйдя из городка мы направились по тропе вверх. Небо сияло над нами бесстыдной голубизной, солнце ласково пригревало, а окружающая все еще летняя зелень радовала глаз. Шеф-гид задал мягкий темп, который оказался мне вполне по силам.

Мы прошли низиной, затем срезали по тайной тропе меж деревьев и вышли на петляющую дорогу, с которой уже не сворачивали практически до самого конца. Мы протопали мимо стада баранов, мирно пасущегося на крутых склонах. Мы сделали привал у водопада "Девичьи Косы", полюбовавшись его красотами и напившись чистейшей леденящей горной воды. Тут Шеф-гид нас внезапно строго, но справедливо отругал за забегание вперед и постоянное фотографирование, потому как это нарушает ритм и вообще не безопасно. Ведь акклиматизационные выходы нужны не только для очевидной тренировки тела в условиях высокогорья, но и для тренировки функционирования и взаимодействия команды в условиях восхождения. Я незамедлительно устыдилась, потому что всю дорогу безбожно фотографировала. В свое оправдание могу лишь сказать, что виды открывались невероятной красоты: терракотово-коричневые громадины с белыми ледяными шапками высились во все стороны света, куда хватало глаз, а между ними вились бежево-кремовые дорожки обернутые с боков коврами зелено-желтой травы; абсолютно чистое высоченное небо заливало всю округу светом и яркое теплое солнце нахально лезло лучами в глаза и оставляло блики и разводы на фотографиях.

Чем выше мы поднимались, тем меньше становилось деревьев и желтее трава. Последний отрезок пути проходил по практически голым, подставленным последнему осеннему теплу бокам Пика Терскол. Миновав расположившуюся на нем международную астрономическую обсерваторию я, запыхавшись, наконец-то взобралась на 3000 метров. С небольшой площадки, напоминающей гнездо гигантского орла, во все стороны открывались потрясающие виды. Прямо перед нами, застилая горизонт, ширились голые каменистые, покрытые вечными снегами, гребни Кавказского Хребта. Ближе к левому его краю рогами ввысь тянулась Ушба - вершина, имеющая дурную славу. Позади нас возвышались две огромные заснеженные вершины Эльбруса. Справа, с них спускался ледник, превращающийся в каньоне под нами в реку Терскол.

Отдохнув, перекусив и насладившись видами, мы направились обратно. На этот раз строго соблюдая наказ Шеф-гида. Может поэтому обратная дорога далась мне много легче, чем вверх. Мы шли весьма бодро, переговариваясь на ходу, и даже палки, которые мне так помогли, особенно в некоторых местах подъема, на спуске только мешались. Хотя, при подходе к селу, видимо когда усталость все же взяла свое, мне стало тяжеловато. И честно говоря, даже не хотелось куда-то еще ходить, даже на ужин. Но есть хотелось больше, чем не ходить.

Кстати, местная кухня меня радует. Последнее время я стала внезапно придирчива к еде, но свежие шашлыки или нежные люля-кебабы из баранины, кутабы и хичины, теплые мягкие свежие хлебные лепешечки, особенно после физических нагрузок на свежем воздухе, мне безусловно по вкусу.

21 сентября

Второй акклиматизационный выход. Приют 11, 4070 м

Утро началось суетно, поскольку в 8.20 надо было уже выходить, ведь сегодня нам предстояло дойти выше границы вечных снегов, мимо нашего будущего верхнего базового лагеря аж до 4750 метров.

В отличие от прошлого дня мы сначала прокатились на старой облупленной и дребезжащей канатке до станции "Кругозор" на 3000 метрах, там переоделись в горные ботинки и уже оттуда пошли наверх пешком. Сначала, в буквальном смысле по гравию. По гравию по крутому склону в 25 градусов вверх. По гравию по крутому склону в 25 градусов вверх в первый раз в жизни в горных ботинках. Это было очень непросто. Я бы даже сказала, что это было тяжело и жарко. Я способна была глядеть только себе под ноги, пыхтеть, отдуваться и иногда внезапно утыкаться своей макушкой в попу впереди идущему.

На высоте 3850 метров, на станции новой канатки Гарабаши уже лежал снег и обдувал ветерок, поэтому было приятно прохладно. Тут мы сделали привал чтобы остатки нашей команды смогли одеть горные ботинки, в то время как уже пришедшие в них - осматривались и наслаждались видами. С этих высот Кавказский Хребет, местами укрытый острыми снежными шапками, лежал как на ладони во все стороны, занимая весь горизонт. Слева от канатки сплошным морщинистым ледяным ковром полз ледник большой Азау. А впереди - ширился ослепительно белый Двуглавый Эльбрус, он казался таким обманчиво близким и при этом пугающе крутым.

После технического перерыва мы прошли приют "Сердце Эльбруса", расположившийся чуть выше станции и, дойдя до приюта "ЛепРус" на 3900 метрах, сделали большой привал. Пока взрослые в приюте говорили важные разговоры на тему нашего будущего поселения и ситуации на горе, мы развлекались как могли: сидели, лежали, играли в снежки и догонялки, жевали шоколадки и фотографировались. В конце концов, нас подняли, построили и повели выше, к Приюту 11 на 4070 метрах, где мы коротенько отдохнули и отправились обратно вниз.

Сегодня Шеф-гид оказался нами доволен, сказав, что в этот раз мы все шли правильно: друг за другом, гуськом, в медленном темпе. Он сделал любопытный "финт ушами" поставив вперед тех, кто вчера отставал, так что всем пришлось подстраиваться. Я не была отстающей, но легко могла бы сегодня ею стать, если бы не такая спасительная конфигурация строя.

Вечером на меня теперь накатывает ужасная усталость, что конечно, вовсе не удивительно, но все равно довольно непривычно. После ужина, уютно устроившись на кухне с горячим чаем в термокружках, мы с волнительным предчувствием слушаем рассказы и разъяснения Шеф-гида о восхождениях и Эльбрусе. До нас, кажется, постепенно доходит, что нас может ожидать...

Кстати, горные ботинки, оказывается, великолепное изобретение для хождения по горам (да, я знаю, что это очевидно). И вообще, в современном мире куча замечательных изобретений: термосы, кошки, прочные ледорубы, полиамидные веревки, мембрана, термобелье, непродуваемая легкая ткань, горнолыжные костюмы, баффы, солнцезащитные очки, легчайшие спальники, солнцезащитные крема и пр. И это не говоря о совершенно волшебных современных рюкзаках, которые так удобно сидят на тебе не стесняя движений. Мы потратили немало минут на обратном пути, когда появилась возможность разговаривать на ходу, обсуждая и размышляя над тем как выживали без всего этого снаряжения и спецодежды туристы в 20 веке?! Тем более до 20 века. Тем более получали от этого удовольствие. Мне и Оператору это кажется просто немыслимым.

22 сентября

Великое переселение. ЛепРус, верхний базовый лагерь, 3900 м

День получился суетный. После завтрака большинству нужно было съездить в прокат, чтобы взять оставшееся необходимое снаряжение и "железо" (то есть кошки, карабины и ледорубы). Это заняло какое-то время, учитывая, что кошки надо было подбирать под ботинки, народу было много, а места мало.

После того, как это было сделано, нужно было упаковать все имеющиеся вещи плюс все прокатное снаряжение, и выселиться из хостела. У меня получился один набитый битком 80-литровый рюкзак, снаружи которого болтались привязанные за шнурки горные ботинки и полный до краев малый рюкзак (преимущественно едой для перекусов). Таким макаром мы погрузились в машины и доехали до новой канатной дороги.

Стоимость новой канатки была более чем в 2 раза выше, но зато она довозила сразу до станции Гарабаши, что на 3850 метрах. Ну как, сразу - в 3 приема. Я бы даже сказала - в три крайне неудобных для вьючных туристов приема. Движение кабинок на местах посадки, естественно, было по дуге и непрерывным, за исключением тех нескольких случаев, когда канатка переставала работать. Правда почему-то всегда в неподходящий для нас момент. Скорость, в принципе, была не очень высокой, но, честно говоря, и не достаточно низкой, чтобы в этот краткий промежуток четверо или пятеро из нас успели бы впихнуть свои располневшие баулы (в количестве от 2 шт на душу) и успеть впрыгнуть в кабинку целиком (далеко не всегда изящно) перед тем, как двери закроются. И это было только треть дела, ибо на каждой станции, а их было 3 в общей сложности, мы должны были в точно таких же условиях выпрыгивать и выпихивать свои вещи наружу, чтобы не отправиться обратно. Плюс, на каждой промежуточной станции (Кругозор и Мир) нам нужно было перебираться с одной секции на другую по узким извилистым проходам, что несколько нервировало. Из-за всех этих передряг новая канатка не произвела на меня благоприятное впечатление, хотя сами кабинки были довольно комфортными, а открывающиеся из них виды, как всегда - прекрасны.

Собравшись наконец, всеми 30 человеками на конечной станции мы разбились на 2 группы: 10 человек поселялись тут же, в приюте "Сердце Эльбруса", а 20 человек (в том числе и я) продолжали путь в "Лепрус", находившийся выше, на 3900 метрах. Поэтому, в то время как Сердечники уже счастливо пошли обустраиваться, мы пошли на ратраки, что должны были нас довезти до места.

Ратрак, надо сказать, весьма впечатляющая машина: эдакий гибрид между трактором, танком и открытым автобусом. Самое впечатляющее в нем - это конечно гусеницы, состоящие из вертикально закрепленных на резиновых лентах, словно лопаточки, металлических пластинах, которыми этот механический зверь зацепляется за рыхлый снег и ледяную корку.

Наш приют состоял из 2х жилых бочек с двухуровневыми нарами и кают-компанией с панорамным окном с торца, бочки-столовой с панорамными окнами во всю стену выходящими прямо на Эльбрус и санитарного вагончика с туалетными кабинками и умывальниками с горячей водой. Поселение прошло интенсивно: в жестокой конкурентной борьбе мне досталась правая нижняя ближайшая к выходу нара (зато будет проще выбегать в туалет, подумала я), а на обед у нас был шикарный (для данных условий) шведский стол из домашней еды.

Но отдыхать было рановато, ведь на сегодня у нас была запланирована еще и "горная практика". Мы должны были хорошенько познакомиться со снаряжением и научиться его использовать: надевать самостраховку и кошки, крепить ледоруб, пользоваться палками в горных условиях. Также нам необходимо было отработать основные навыки: хождение в кошках по крутому склону вверх, по диагонали и вниз по снегу и льду и умение тормозиться при падении с помощью ледоруба (зарубаться). И если первое довело меня почти до паники из-за того, что передние зубья кошек совершенно не кажутся мне надежной опорой на льду, то последнее превратилось из серьезного урока по выживанию в горах (коим оно на самом деле и является) в веселую зимнюю забаву учеников 6В класса. Суть отработки навыка заключалась в том, что надо было по-очереди в полном обмундировании (в том числе в кошках) скатываться с крутого 20-30 градусного снежно-ледяного склона в разнообразных положениях (на спине и животе, вверх и вниз головой) и, переворачиваясь, стараться себя затормозить с помощью втыкания ледоруба в лед под собой. На мое удивление, это оказалось не так страшно и трудно, как мне представлялось с первого взгляда. И видимо не для меня одной, потому что мы ужасно развеселились! Мы с разбегу плюхались на склон в разных позах и под улюлюканье и подсказки съезжали вниз, чтобы потом бегом взобраться обратно и встать в очередь на новый спуск.

К общему горькому сожалению, как только мы вышли на тренировку погода стремительно испортилась. Это произошло за считанные секунды: вот мы обливаемся потом под палящим ультрафиолетом щедрого ясного неба, а вот через несколько шагов мы достаем из рюкзаков все утеплители и уже не видим ничего дальше 20 метров из-за буквально напрыгнувших из засады облаков изрыгающих из себя ветер и весьма острый град. В таких условиях пережив тренировку мы отправились по лагерям, чтобы наконец-то отужинать, отдохнуть от дневных событий и подготовиться к завтрашнему последнему акклиматизационному выходу на 5000 метров. Пожелайте нам удачи...

Кстати, погода в горах вообще довольно непредсказуема, это я вам как уралка говорю. Но видимо, чем выше поднимаешься, тем непредсказуемее она становится. Поэтому, мы уже который день используем гидов как маму и метеобюро в одном лице - каждый раз перед выходом "на улицу" обязательно спрашиваем у них: что надевать? Наши гиды, слава Богам, оказались очень хорошими мамами (или метеобюро), они терпеливо и подробно объясняют нам чего и в каком порядке следует надеть на себя, а что необходимо положить с собой в рюкзак.

23 сентября

Третий акклиматизационный выход. Старый ратрак, 5000 м

Ночь была тяжела. Это была наша первая ночь на такой высоте и нас предупреждали, что это будет самая тяжелая ночь из всех. Мы были практически на 4000 метрах, на этой высоте отдохнуть организм полноценно не может. Горная болезнь коснулась тем или иным своим симптомом всех и каждого: головная боль, ощущение сдавления или распирания в голове, повышение давления, сердцебиение, отеки, тошнота, онемение кончиков пальцев, губ и носа, покалывания на коже и пр. Полночи мы все ворочались и просыпались каждые 15-20 минут, некоторым заснуть не удалось вообще. А вставать надо было в 6.00, чтобы всем 20ти успеть умыться в двух умывальниках и сходить в туалет в двух кабинках. Завтрак был назначен на 7.00, потому что выходить мы должны были в 8.00-8.15.

Рюкзаки в дорогу были собраны уже с вчера. Этот выход был генеральной репетицией восхождения во многих смыслах, в том числе и проверки одежды и снаряжения. Поэтому нам нужно было не только одеться как на восхождение, но и взять с собой все то, что мы будем брать на него. По указанию гида я пошла со своим 80-литровым рюкзаком (мило улыбаясь, он, как бы между делом, сказал, что если нас застанет ночевка на горе, то в него удобно будет залезать).

Сказать, что я нервничала - не сказать ничего. Я была практически в ужасе и в полушаге от истерики. Во-первых, идти нам нужно было в одну сторону - 6 часов (с привалами, конечно), в гору с уклоном от 20-35 градусов до 5000 метров, где погребенный под снегом лежал старый ратрак. Во-вторых, если кто-то (например я) не смог бы подняться до верха, то думать о вершине было бы просто бессмысленно. В-третьих, нас предупредили, что как раз ближе к 5000 метрам Горняшка (горная болезнь) покажет себя во всей красе на всех и каждом. В-четвертых, практически все из нас (в том числе и я) уже ходили с ногами залепленными пластырем (благослови Господь фирму Compeed!) или кашляли. В-пятых, сама по себе перспектива 6 часов к ряду идти в гору в тяжелом снаряжении и одежде, задыхаясь от нехватки кислорода и страдая от горной болезни была не то чтобы непривлекательной, а невероятно, потрясающе отталкивающей. Дом в Екатеринбурге и простая комфортная городская жизнь казалась отсюда каким-то дразнящим обманчивым сном. Но отступать, заплатив уже такие деньги - было поздно, а отказываться не попробовав - глупо, так что я собралась и пошла на встречу своей судьбе.

Вышла я вполне себе бодро. Не без одышки, конечно, но одышка тут естественный и привычный спутник. Даже когда переворачиваешься в постели с одного бока на другой у тебя начинается одышка и сердцебиение, будто ты только что пробежал стометровку. И даже к головной боли, появляющейся то на восхождении, то на привале, то на спуске, то уже после, за последние пару дней я тоже привыкла.

Мы прошли мимо замерзшего от ночного холода ручья с тающего ледника, вчерашнюю тренировочную площадку и начали набирать высоту. Шеф-гид вел нас небольшими зигзагами в несколько метров шириной. С каждым шагом идти становилось все труднее. К первому привалу на скалах Пастухова (одного из самых опасных мест на склонах Эльбруса) я была уже вымотана. Отличать ощущения усталости от горняшки или простуды на высокогорье фактически невозможно, все смешивается в единый удушающе-сковывающий клубок. У меня уже болела голова, я не могла отдышаться, и тело казалось каким-то слабым. Чтобы хоть как-то себе помочь, как и многие другие, я выпила обезболивающее. На удивление, оно помогло - физически идти легче не стало и сдавление в голове осталось, но по крайней мере головная боль уже не капала на мозги.

Ко второму привалу я уже откровенно ныла и материла всех, во главе с собой за все это мероприятие. Мне было очень плохо. Несмотря на крайне медленный 4х секундный темп (первая секунда - передвигание палок или палки и ледоруба вперед, вторая секунда - шаг 30 сантиметров одной ногой, третья секунда - передвигание палок и ледоруба дальше на шаг, четвертая секунда - шаг 30 сантиметров другой ногой) я была на последнем издыхании. Какие-то мальчишки сзади умудрялись даже разговаривать, петь и шутить, я могла только дышать и силой воли двигать ноги и руки вперед.

Однако, в какой-то момент все изменилось. Наравне с дичайшей усталостью появилась апатия и безразличие, и даже в чем-то приятное ощущение ритма. Новые ощущения не заменили старые, а сосуществовали одновременно. Вот это коктейльчик, скажу я вам. Постепенно апатия почти вытеснила все остальные ощущения и, в каком-то смысле, идти стало легче. Ну, строго говоря, не легче, а безразличнее, механистичнее что ли, но даже это было облегчением. Примерно в это же время я заметила, что у меня из памяти стали выпадать куски пути. Всего в пару минут, не больше, но тем не менее. Хотя, честно говоря, помнить было и нечего, мы шли ровной гусеницей друг за другом по крутому склону на расстоянии полуметра, все что я могла видеть в этом состоянии - это пятки ботинок впереди идущего ступающих по неизменно белому снегу, кусок штанов, максимум до колен и мелькающие рядом с этими ногами палки. Одно и то же в течение 6 часов пути исключая привалы. Так что не удивительно, что моя память не утруждала себя такими однообразными и бессмысленными картинами.

Зато на привалах можно было не только отдышаться, попить горячего чаю и впихнуть в себя какую-нибудь еду (потому что, откровенно говоря, есть не очень-то хотелось, но гиды сказали - надо), но и полюбоваться невероятными красотами Кавказских гор. После питья и еды, незамедлительно шли в ход телефоны, камеры и другие записывающие устройства. Мой знакомец Оператор каждый раз берет с собой квадрокоптер и не просто таскает его в рюкзаке, а запускает на привалах. Вот это самоотдача! Я чаще всего способна сделать лишь пару щелчков телефонной камерой, да и то наугад, потому что из-за света и снега на экране ничегошеньки не видать.

Так мы дошли до закопанного ратрака и устроили большой привал. Мы сидели на склоне впившись кошками в твердый снег рядом с куском красного металлического остова выглядывающего из под снега и чем-то неуловимо напоминающим затонувший корабль и смотрели на свое вознаграждение. Перед нами покоились величественные черно-бурые с белыми родимыми пятнами вечных снегов Кавказские горы, тут и там стыдливо прикрытые от щедрых лучей высокогорного солнца слоями облаков, кучеряво-ватными, как с детских рисунков, под нашими ногами и широкими белыми перистыми мазками над нашими головами. Я чувствовала себя уже победителем, теперь я знала, что смогу взойти на вершину.

Склон был все еще под 30-35 градусов, поэтому надо было быть аккуратными с вещами и не выпускать их из рук. Именно так кто-то из наших лишился термоса. Правда, слава Небесам, не надолго, ибо Шеф-гид потом на спуске его нашел. Это была бы чудовищная потеря, ведь термос отчаянно важный источник жизни и здоровья на восхождении, а успеть достать новый было не откуда.

Отдохнув, насколько это было возможно, мне не терпелось начать спускаться. Вскоре мы этим и занялись и это оказалось намного легче, чем я ожидала, хотя некоторые говорили, что идти вниз им тяжелее, чем вверх. Для сравнения, на 6 часов подъема, спускалась я - час-полтора. Видимо так мне хотелось вернуться в приют.

Кстати, господин Пастухов, в честь которого названы скалы на склоне Эльбруса, а также гора в Антарктиде, гора на Западном Кавказе (Хребет Ужум, 2733 м.), средняя школа села Новодеркул Беловодского района Луганской области, улица в городе Пятигорске, воздвигнут памятник в Баксанском ущелье Кабардино-Балкарии и проводятся соревнования по спортивному ориентированию в городах Пятигорск и Железноводск - весьма и весьма знаменательная личность. Он был альпинистом, геодезистом, гляциологом, этнографом, биологом, исследователем Кавказа и военным топографом. Достижения его невозможно переоценить, в конце 19 века он взошел на Андийский хребет, Казбек, обе вершины Эльбруса, Ушбу, Халац, Шах-Даг, Алагез, Большой и Малый Арарат, попутно исследуя и записывая историю, обычаи и верования горских племен и жизнь животных, птиц и насекомых, а также составляя подробные карты вершин Кавказа. Но что самое удивительное и потрясающее, господин Пастухов считается изобретателем тех самых альпинистских "кошек".

24 сентября

День отдыха. Верхний базовый лагерь, 3900 м

День перед подъемом на вершину - это всегда день отдыха. Хотя определенности в том, когда именно состоится Восхождение, у нас не было, мы надеялись сделать это завтра. В горах такие вещи полностью и целиком зависят от погодных условий и нам нужно было дождаться "погодного окна" - то есть подходящих метеоусловий для безопасного восхождения и спуска. Засада была в том, что обратные билеты у всех уже были куплены, поэтому в запасе у нас было только пара дней. Вот так совершенно внезапно для меня оказалось, что дойти до вершины это, вообще-то, не обязательный пункт программы. С гидами, конечно же, никто спорить не посмел, особенно после всех тех жутких вечерних рассказов о погибших или пропавших нерадивых восходителях, последние из которых пропали без вести на склонах буквально 2 недели назад. Как выразился Шеф-гид: "Горы многие недооценивают до первых несчастных случаев." Именно поэтому на Восхождение к нам были командированы 4 дополнительных гида, таким образом, что общее количество стало 6 гидов на 30 человек, то есть по 2 гида на каждые 10 человек.

В любом случае, нужно было быть в полной боеготовности к завтра, а ведь у нас еще оставался серьезный пробел в подготовке - навык "хождения по перилам". За этим мы встали в 7.30, чтобы в 8.30 позавтракать и в 10.00 одевшись в обвязки и самостраховки отправиться вниз к нашим Сердечникам. Там у нас состоялся урок по "перещелкиванию без потери самостраховки". Суть навыка была простой: перила - это веревки натянутые между столбиками, они необходимы, чтобы на особо опасных участках пути можно было пристегнуться к ним карабинами самостраховки и продолжать путь не боясь скатиться вниз. Хитрость заключается в том, что периодически веревка прерывается столбиками и для сохранения безопасности нужно перейти с одной части на другую без потери контакта страховки с веревкой.

После подробных объяснений Шеф-гид выстроил в ряд нескольких человек в качестве столбиков, дал им в руки веревку и скомандовал старт тренировки. Для пущей надежности мы надели перчатки и варежки, в которых планировали восходить, чтобы натренироваться быстро и четко отвинчивать, открывать и завинчивать карабины, ведь на маршруте времени на это будет не много. Как обычно весело, с шутками и дурачеством мы опробовали процедуру. Когда же Шеф-гид остался доволен и отпустил нас, мы пошли в приют к Сердечникам, посмотреть как они живут и посидеть у них в баре (о да, у них есть бар). Через какое-то время, поскольку пить алкоголь "до горы" было нельзя, а нервозность перед завтрашним днем надо было куда-то девать, мы самостоятельно и очень дисциплинированно выстроились гуськом и вернулись обратно наверх, в наш приют.

Погода была тихая, хотя и пасмурная, горы и великолепные виды были затянуты облаками. День тянулся медленно и тревожно, делать было нечего, кроме как маяться дурью. Последним активно позанимались девчонки, сфотографировавшись в купальниках и платьях на фоне двух снежных вершин Эльбруса. Мальчики от них не отстали и тоже продемонстрировали свои телеса ослепительно белой горе (правда уже без купальников и платьев, но в штанах). Что подумала гора осталось загадкой, а вот что подумали гиды, которые в момент фото сессии девчонок сидели у себя в вагончике и сломали пополам кровать у окна выходившего на нее - вполне очевидно.

Для восхождения гидами был разработан план: в 2 часа ночи с двумя гидами выходит группа из 8 Отчаянных Смельчаков, что пойдут на гору пешком от начала и до конца. Оставшиеся (в том числе и я) с 4мя гидами, 2 часа спустя поедут на ратраках до вчерашней отметки в 5000 метров и пойдут пешком уже оттуда. Мы поднимемся вверх до Косой Полки и по ней, траверсом, дойдем до Седловины на 5300 метрах, где хорошенько отдохнем перед последними самыми тяжелыми 300 метрами. После привала, мы пройдем перила и взойдем на западную вершину Эльбруса. После этого знаменательного события, мы все, довольные, гордые, но дико уставшие спустимся вниз тем же путем.

К вечеру, в мыслях о Восхождении и из-за отсутствия полезных дел, которыми можно было бы себя занять или хотя бы отвлечь, наше волнение стало просто нестерпимым. Переживали его все по-разному, но общий нервный фон буквально электризовал воздух. Мы слонялись туда-сюда, сидели в интернете, травили байки, собирали рюкзаки и готовили одежду, питье и еду на завтра, жевали орехи и конфеты, ждали ужин... На закате, уставшие от тревоги и завороженные открывшейся наконец-то панорамой, мы сели в кают-компании у большого окна и в темноте и каком-то странном трансе, просто смотрели под музыку как садится солнце и появляются звезды. В какой-то момент получилось так, что в окнах слева засветила полная луна, в панорамном окне над горами зажглись звезды, а в окнах справа еще отгорал оранжевым сиянием закат. Этот момент безвременья между днем и ночью, между "еще не" и "уже да" был действительно каким-то необыкновенным.

Кстати, поскольку в горах принято полноценно есть лишь 2 раза в день, а время обеда проводить в восхождениях, нам нужно было заботиться о качественных перекусах на время привалов. Я обычно беру с собой обычные шоколадные батончики, чай и вяленое мясо. Периодически читая о нем в книгах про приключения, я все пыталась понять, что же в нем такого, что его там все едят? Оказалось, что это не только удобно, ибо мясо почти невесомо, а при этом является полноценной белковой пищей, которая хорошо насыщает, так еще и вкусно.

25 сентября

Восхождение. Западная вершина, южный маршрут, 5642 м

Все началось так рано, что даже поздно - в 2 часа ночи. Рюкзаки были уже собраны с вечера и даже термоса были уже залиты по науке: сладким черным чаем с лимоном. До завтрака, который должен был произойти в 3.00, мы медленно одевались, морально готовились и просто бродили как сонные мухи. А Отчаянные Смельчаки уже где-то шли сквозь морозный мрак, освещаемые только полной луной и собственными налобными фонариками. Думать о них было зябко и тоскливо.

Вчера решив, что для меня будет слишком уж отчаянно идти пешком, я вместе с остальными ждала сейчас посадки на ратрак. Они приехали вовремя и в 4.00 мы, полностью облаченные расселись по чудо машинам (2 ратрака с Лепруса и 1 с Сердца Эльбруса). 30-40 минут полусонной сотрясающей поездки, закутавшись в пуховые куртки и нас высадили в ночь на снег на высоте 5000 метров, собственно туда, до куда мы добрались позавчера. С этой точки нам предстояло идти своим ходом до заветной вершины в 5642 метра.

На нашу ратрачную группу из 22 человек получилось 4 гида. Теоретически, по правилам, это означало, что мы, разделившись на 2 подгруппы имели впереди строя ведущего гида, и замыкающего. Но фактически получалось, что у нас впереди был ведущий гид, сзади - замыкающий, а остальные двое бегали туда-сюда вдоль строя осуществляя необходимую корректировку и помощь, успевая еще и фотографировать нас. При этом делали они это с такой раздражающей легкостью, будто они не туристов сопровождали на пятитысячник, а группу дошколят вывели на прогулку по парку. В то время как большая часть нас еле-еле переводя дыхание двигались в уже заученном четырех секундном ритме.

Нашей второй после высадки целью была Косая Полка. Мы медленно шли в гору по темноте и холоду короткими зигзагами по узкой тропе из жесткого снега под завывание ветра в 35 км/час. Я слышала лишь свое тяжелое дыхание, скрип снега и горных пластиковых ботинок впереди идущего. Видела и того меньше - только снег и обутые в кошки ботинки впереди. Это само по себе было сомнительным удовольствием, а с симптомами горной болезни в придачу стало вообще хуже некуда.

Я уже была знакома с непрекращающейся одышкой и онемением кончиков пальцев, носа и губ, а вот тут, на 5000+ я познакомилась с еще одним симптомом, одним из самых грозных - без всякой видимой разумной причины мне стало хотеться закрыть глаза и задремать, меня просто таки клонило в дрему, при том, что спать я совсем не хотела. Пару раз я даже не заметила как мои глаза сами закрылись на ходу. Обнаружив это я тут же в страхе их открывала, поскольку, если позволить себе заснуть, то станет только хуже - мышцы перестанут двигаться, а легкие часто дышать, поступление кислорода снизится еще больше, помимо этого, ты просто упадешь, и упадешь ты с узкой тропы со снежного склона в 30-35 градусов, не пристегнутый ничем ни к кому. Тебя могут потом найти, конечно, но только окончательно замороженным где-то внизу, а то и вообще, ледник выбросит твое искореженное тело лет через 20 (достоверный случай), если вообще выбросит. Так что закрывать глаза и дремать было категорически нельзя.

Другой малоприятный, но намного менее опасный симптом Горняшки я почувствовала позже - меня затошнило. Некоторых из нас даже вырвало. И мы в этом были явно не одиноки: по обеим сторонам от тропы на снегу с равномерной регулярностью виднелись окрашенные пятна мочи и рвоты. Именно из-за физической нагрузки и тошноты ничего не лезет в рот на высоте, а надо, ибо необходимо восполнять потраченные на восхождение калории и микроэлементы, а то можно потерять силы и Горняшка разыграется во всю и тогда ты снова рискуешь остаться в горах навсегда. Поэтому на привалах гиды ходили и настоятельно уговаривали нас пить и есть, хотя бы шоколадку, хотя бы несколько изюминок, хотя бы пару глотков горячего чая.

Около 6 утра начало всходить солнце. Наверняка это было прекрасное зрелище, только мне было не до него, мы двигались уже по Косой полке, по склону, который оказался круче, чем я ожидала. В темноте я особо ничего не замечала, но вот когда появился дневной свет, я обнаружила, что мои глаза не могут навести фокус и изображение все время как-будто расплывается. Возможно, что это было следствием кривой линзы маски, в которой я шла, а не Горняшки, но в добавок к нарастающей боли в затылке, тошноте и подступающей дремоте - это было уже слишком.

Потихонечку (прямо очень потихонечку) мы дошли до Седловины - развилки между западной и восточной вершинами на 5300 метрах. Мы сделали очередной привал, чтобы отдохнуть, подкрепиться и набраться сил, потому что усталость и Горняшка уже взяли свое. Конечно же мы не были единственной группой восходившей в этот день и мы уже встречались с компаниями пока шли по Косой полке, но тут, на Седловине, как на перепутье, можно было увидеть и оценить весь масштаб восхождения на Эльбрус в конце сезона: тонкими дырявыми муравьиными цепочками люди медленно пребывали на Седловину, там и сям оседая на привал, а потом поднимали себя и двигали дальше на вершину. В этот день, вместе с нами взошли около 200 человек.

Нам тоже надо было продолжать путь, чтобы успеть вернуться до ухудшения погоды. Гиды сказали, что от Седловины до вершины уже совсем недалеко - надо набрать каких-нибудь 300 метров. Чего они не сказали, это сколько времени и сил нам потребуется, чтобы их набрать. По факту, тут начинался один из самых трудных участков пути - крутой склон около 40 градусов, по которому на 300 метров вверх тянулись Перила, те самые, хождение по которым мы отрабатывали вчера.

Основная часть народу двигалась именно по перилам, но там можно было идти только в одну цепочку в каждую сторону. Параллельно справа и слева двигались своим ходом те, кто был уверен в своих силах и считал, что не нуждается в страховке.

Мы начали подъем по всем свежей изученным правилам и солидным участием гидов, которые то там, то тут помогали нам всем перестегиваться. На мой внутренний взгляд помощь мне была совсем не нужна, я нормально соображала и пусть не мгновенно, но с нормальной скоростью шла и выполняла все необходимые процедуры. Держаться за Перила было действительно удобнее на таком склоне, особенно если в другой руке неизменный помощник - ледоруб. Но гиды ходили вверх и вниз с таким проворством и орудовали своими пальцами с такой молниеносной скоростью, что приходилось признать свою крайнюю заторможенность. Иногда часть пролетов ныряла к земле так близко, что длины уса самостраховки, пристегнутого к поясу не хватало, чтобы стоять прямо, поэтому нужно было либо идти в наклоне, либо ползти на коленях. Вы когда нибудь ползали на коленях по снежному склону в 40 градусов? На высоте 5300 метров? Вот и не надо. Абсолютно бесполезно и даже опасно. Я бы слетела с этой горы, как на ледянке, когда поскользнулась на своих коленях в попытках это сделать, если бы не была пристегнута усами самостраховки, на которых и висела, пока не смогла тяжело и неловко встать на твердую опору спасительных кошек.

Именно там, на Перилах я увидела такое, что никогда не смогу забыть. То что останется в моей памяти ужасным и зловещим предостережением Горной болезни - кое где пристегнутые к перилам лежали люди. Просто лежали или полусидели, медленно моргая пустыми невидящими глазами, никак не реагирующие на оклики ни чужих, ни своих. Кого-то друзья отстегивали и оттаскивали в сторону от тропы, чтобы не мешать другим и тогда эти болванчики просто оставались лежать на склоне, без движения, укутанные в одежду, выброшенные на обочину одинокие горные зомби. В их пустые лица было жутко смотреть, особенно понимая, что ты легко можешь оказаться на их месте, стоит тебе всего чуток замешкаться или лишь немного поддаться подступающей к мозгу удушливой Горняшке.

После преодоления перильного пути, я было обрадовалась, что вершина уже в двух шагах. Но не тут то было. Горы, знаете ли, неровные очень. И часто за одной возвышенностью, на которую ты еле-еле взобрался, открывается вид на следующую еще дальше и выше. Так было и в этот раз. После такого трудного участка и чтобы подготовиться к последним 50 заветным метрам, мы устроили привал на небольшой пологой площадке на почти 5600 метрах. Полулежа из-за наклона и практически без сил мы туго передвигали руками и бесчувственными от гипоксии губами в попытках хоть что-то поесть и попить. Тут я чуть не лишилась термоса, выскользнувшего из моих медленных пальцев, едва успев зажать его между цепких когтей своих кошек. В это время гиды спокойно ходили мимо нас и словно торговки на перроне настойчиво предлагали нам поесть изюму, который щедро отсыпали из своих бездонных карманов. Чтобы облегчить себе путь на вершину мы оставили рюкзаки, связав их между собой пачками и прикрепив ледорубами к склону.

Мы подошли вплотную к последнему рубежу, к бугру с заветной отметкой 5642 метра. Но вершина была занята. Толпа народу ютилась там и даже нам в нашем состоянии было очевидно, что еще 22 человека туда не влезут. Макушка западной вершины представляла собой пятачок в 30 квадратных метров, поэтому мы выстроились гуськом в шаге от тропы, чтобы дождаться своей очереди. В такой ситуации можно было бы ожидать нетерпение или нервозность, но я испытывала только облегчение, получив еще одну передышку. Движения теперь давались мне с огромным трудом, а отдышаться было уже невозможно в принципе.

И вот гиды скомандовали вперед. Это весьма занятное ощущение, когда видишь цель всего в каких-то 50 метрах от себя, видишь открытую, свободную, я бы даже сказала взывающую тропу к ней, но даже собрав все свои оставшиеся силы ты способен только лишь вяло ползти, еле живой от одышки, головной боли и усталости.

И вот, после стольких дней длинных акклиматизационных выходов, после трудно переносимого отсутствия хорошего сна и душа, после всех этих медленных и тяжелых подъемов и спусков, физического и морального напряжения, преодоления себя, я наконец-то находилась на самой высокой точке Европы. После 6,5 часов выматывающей дороги мы стояли на занесенным снегом, обдуваемом всеми ветрами куске камня, а перед нами лежала покрытая глубокими старческими морщинами Планета, Мир Без Теней. Все, абсолютно все вокруг было ниже нас, даже белые пики Кавказских гор, даже облака, проплывающие над их вершинами, даже горизонт, белесой полосой отделяющий Земную твердь от Небесной. Выше нас была только пустота неестественно темно синего неба и самое яркое солнце, которое я только видела в жизни.

И в этот момент, стоя на крыше Мира, среди возбужденных и восторженных людей, фиксирующих свой подвиг на Айфоны и ГоПро на фоне заснеженных вершин Кавказа, я внезапно ощутила себя отчаянно лишней. Это была главная задача всего нашего пути, конечная точка, оправдание и смысл всех тягот и трудностей дороги, а все, что я чувствовала - это разочарование. Серое, рыхлое и пустотелое, как белая сахарная вата по неосторожности упавшая в грязную холодную октябрьскую лужу. Нет, не потому что я этого не хотела или вид оказался плохой. Потому что я проделала весь этот путь не только снаружи, но и внутри себя. Я шла к чему-то большему, чем то, на что я была способна до этого. К чему-то особенному, иному. И я не нашла этого тут. Бесцельно потолкавшись с полминуты и почувствовав свою острую неуместность на этом чужом празднике жизни, я одиноко ушла вниз.

25 сентября

Спуск. Западная вершина, южный маршрут 5642 м

Наедине с собой, посреди снега и ветров, я шла медленно и спокойно, мне уже некуда было торопиться. Забавно, но именно в этот момент, в одиночестве спускаясь с вершины, я получила то, зачем пришла.

Это совершенно точно того не стоит. Эти пара фотографий или видеоролик, что бесследно затеряются на просторах лент соц.сетей уже через пару дней не стоят того. Все эти лайки и комменты, пусть даже их будет пара сотен - не стоят того. Даже дюжина восхищенных взглядов и фраз "Ты - крут(а)!", когда ты будешь рассказывать об этом кому-то тоже не стоят того. Все это и много другое вместе взятое совершенно не стоит этих денег, этих неудобств и затраченных сил, физических и моральных, тем более не стоит это всех симптомов Горной болезни. Что стоит? Поиск стоит. Поиск глубоко внутри себя, чего-то важного, нового или наоборот старого и забытого. Того по чему ты давно тоскуешь, потеряв, или к чему ты на самом деле стремишься, не решаясь иметь. Почему-то так устроен человек - что снаружи, то и внутри - сколько ты готов отдать за поиск, столько ты и получишь как результат. На 5642 метра над уровнем моря нужен очень глубокий и тяжелый поиск. Ровно 5642 метра глубиной и 5642 кг весом. Поиск, который меняет жизнь.

Потихонечку вся остальная группа подтянулась к рюкзакам тоже. Мы уже направились на Перила, как на площадку буквально вползли наши Отчаянные Смельчаки. Вид у них был ужасно измученный, а чувствовали они себя еще хуже, за исключением шедшего во главе Шеф-гида в противоестественно бодрой оранжевой куртке. Им предстояло отдохнуть перед финишным броском, в то время как у нас впереди был путь вниз, и пока что это только радовало.

Ветер не утихал, и даже, кажется, становился сильнее, а спускаться по перилам было всего немного легче, чем подниматься. Когда мы дошли до Седловины, мне стало уже как-будто получше, особенно на привале. Теперь, в отличие от пути наверх, каждый шаг вниз забирал с собой кусочек симптомов Горной болезни, принося пусть малое, но облегчение. К тому же, мы не без повода чувствовали себя победителями, что значительно поднимало наш боевой дух. На мое удивление на Седле мы объединились с Отчаянными Смельчаками, уже успевшими спуститься. Однако, в этот момент наползло облако и гиды подняли нас на спуск, ибо погода начала портиться и наша удача подходила к концу.

Когда мы спокойным гуськом вышли на Косую Полку, то оказались полностью поглощены туманной пеленой. Облако было таким плотным, что я не видела ни первого, ни последнего человека. Снизу под ногами белел снег, который будто испаряясь плавно переходил в белесую взвесь, окружающую нас со всех сторон, которая конденсируясь, превращалась внизу снова в снег. Какой-то странный круговорот снега в природе гор. Мы шли по Полке, наверное, около часа. Мне кажется так мог бы выглядеть католический Лимб или переживаться кома - тихое безвременное бесконечное путешествие от одной воображаемой невидимой точки до другой невидимой воображаемой точки.

Таким странным образом мы спустились до 5000 метров. Часть группы, измотанная и обессилевшая, уехала на вызванном ратраке в приюты. Остальные, как и я, что чувствовали еще остатки пороха в пороховницах, пошли дальше вниз пешком. После привала мы какое-то время спускались окруженные облаком и одновременно обдуваемые ветрами со всех сторон. Горы полны странных ощущений. На подъеме тебя развлекает погода и Горняшка, на спуске усталость и погода.

На верхней точке Скал Пастухова на 4750 метрах мы наконец вышли из нижней границы облака, а может просто их к этому времени разогнал ветер. Это было невероятно впечатляющее зрелище: мы выходили из тумана, а под нами возникали горные вершины освещенные солнцем. Мне вдруг стало очень понятно, почему некоторые народы селили своих богов именно на самых высоких горах. Если бы я не чувствовала себя такой уставшей и каждое движение не давалось бы мне так тяжело, то я могла бы почувствовать себя Олимпийским Богом, спускающимся из своих Небесных Чертогов на Землю.

А идти становилось теперь снова сложнее с каждым шагом. Усталость окончательно высосала все мои силы, мои движения стали неувереннее и расхлябаннее. У Приюта 11, когда уже стал виден наш приют, я начала спотыкаться и цепляться кошками. Мне пришлось собрать все остатки воли и сил в кулак, потому что расслабляться было ни в коем случае нельзя. Цена за ошибку сейчас могла быть смерть. Шеф-гид еще несколько дней назад предупредил нас, что большинство нештатных трагических ситуаций происходит именно на спуске, когда человек устал и начинает расслабляться, обманчиво считая, что самое сложное - вершина - уже позади.

Добралась до приюта я просто дико уставшая, с ноющими коленями и еле передвигающая ноги в горных ботинках и кошках по рыхлому снегу. Если на восхождение вместе с ратраками у нас ушло 6,5 часов, то на самостоятельный спуск - 5,5 часов. Медленно и тяжело я сняла с себя все "железо" и переоделась. Даже думать о чем-то уже не было сил.

Вечером мы все собрались на ужин уставшие, с обветренными носами и губами, со сгоревшими малиновыми пятнами странных форм на лицах, с простудами на губах и мозолями в неожиданных местах ног, кашляющие, потные и с немытыми головами - счастливые.

Кстати, я ни разу, ни на секунду не пожалела, что надела все в точности как сказали гиды. Форма одежды на выход была: термобелье (полный комплект), горнолыжные штаны, ходовые теплые носки, горные ботинки, тонкая флисовая кофта, горнолыжная куртка, большая пуховая куртка сверху, баффы на голове и шее, легкие шерстяные ходовые перчатки. В рюкзаке лежали на всякий случай еще и толстая флисовая кофта, пуховый жилет, ветровка, толстые рукавицы-верхонки. Дополняли экипировку: надетое "железо" (система-беседка, самостраховка, кошки), в руках были две треккинговые палки (одна из которых заменялась на ледоруб в процессе восхождения), горнолыжная маска на лице. В рюкзаке тем временем лежали: бутылка воды, еда (пара батончиков, сушеное мясо), горные очки с 4 степенью защиты, крем от загара (чтобы обновлять его на стоянках) и аптечка. В боковой карман рюкзака для удобства доставания был посажен термос с чаем, а сзади снаружи был прикреплен ледоруб. При этом лицо, уши и кисти рук были намазаны сильным кремом от загара (защита не меньше 50).

26 сентября

Афтепати. Нижний базовый лагерь, 2150 м

В каком-то смысле мне жаль было оставаться в Лепрусе еще на одну ночь. После всего пережитого на восхождении мне хотелось побыстрее спуститься в цивилизацию, к душу и теплой воде. Хотелось просто в свой домик, уютный и утешающий. Но, тем не менее мы остались. В отместку за это я запихала комплект термобелья, в котором проходила все переходы в мешок с грязным бельем, чтобы больше его не надевать и не видеть до конца поездки.

Мы всем вторым модулем проснулись в 7.00 утра как по звонку. То ли дисциплина давала о себе знать, то ли нам всем хотелось поскорее убраться с горы. В итоге к завтраку в 9.00 мы все были бодры, веселы и собраны. Конечно, разговоры были только о восхождении: кто, когда, как именно плохо, где именно хуже всего. Теперь, наконец-то, настало время каждому высказать все то, что он не смог во время восхождения (потому что не было сил или времени): что думал, что чувствовал, когда, кого и по какому маршруту хотел послать. Все эти волнующие темы обсуждались активно, с перебиванием, с причмокиванием, без устали и при любой возможности. Всем нам нужно было как-то переработать ту бездонную и пока что бесформенную массу впечатлений и эмоций, что бурлила внутри каждого из нас.

Вчерашний день был как будто во сне. Не верилось, что мы смогли это сделать. Восхождение далось тяжело почти всем 36 участникам, из которых до вершины дошли 35 и, мне кажется, только благодаря гидам. Почти все говорили о кусках пути, больших или меньших, которые выпали из памяти. А на фотографиях с изображением замотанных с ног до головы в слои одинаковой прокатной одежды людей мы пытались определить кто есть кто и находить себя. Это было весело, но не просто, потому что по одному только высунутому наружу носу определить человека очень трудно. Оказалось, кстати, что на этом восхождении мы потеряли 2 палки, 2 термоса, а также пару раз чуть не потеряли ледоруб и еще пару палок.

После завтрака легко и непринужденно преодолев обратный путь с рюкзаками по новой канатке, мы снова вселились в знакомый хостел в Терсколе. В противоположность дню отдыха, все были полны сил и энергии. Все оказалось по плечу: и быстро собраться, и таскать полные рюкзаки, и бегать по лестнице вверх-вниз, и успеть в 2 проката, и сходить в баню, и есть много и долго, и танцевать до упаду, и курить кальян, и петь в полный голос и пить в полный рот. И, в конце концов, еще раз сходить на вершину, но уже на восточную, потому что теперь уже все возможно; а потом и с северной стороны попробовать; а затем еще можно и крест сделать, чего уж... (крест - взойти на обе вершины Эльбруса за один раз)

Мы гулеванили до 2 часов ночи, выпуская напряжение и возбуждение вчерашнего долгого трудного дня.

Кстати, на высоте, оказывается, жизнь очень непривычна для человеческого существа, а люди, в свою очередь, совершенно не приспособлены к жизни в горах. Высоты от 3500 метров как будто меняют законы природы, ставят все с ног на голову. На этих высотах солнце превращается в злейшего врага, потому что оно тут источник смертоносного жесткого ультрафиолета, который выжжет сетчатку и обожжет кожу, стоит ему только прикоснуться. И ты учишься его бояться. Как чертов вампир, в первую очередь выходя на улицу ты думаешь о солнце, скрывая свои глаза очками, а кожу одеждой и толстым слоем защитного крема. И даже облака тут не на твоей стороне: вместо того, чтобы закрыть тебя от ультрафиолета, они, своей предательской взвесью водяных микролинз, еще больше усиливают его действие. Так, что ты буквально кожей чувствуешь, как тебя бомбардируют частицы, словно в микроволновке.

Воздух на высоте тоже обманчив: свежий и вкусный, он наполняет, но не насыщает и не приносит сил. Самое малое движение, которое ты в обычной жизни даже не замечаешь, на этих высотах оборачивается тяжелой изматывающей одышкой, которую ты не можешь остановить, сколько бы не дышал. Это напрягает так же как жажда посреди моря. И при этом, как ни парадоксально, чтобы почувствовать себя лучше, тебе нужно подниматься выше, туда где кислород усваивается еще хуже, чтобы организм привыкал к условиям высокогорья - это и называется акклиматизация к высоте. Именно поэтому первую ночь на 3900 метров мы практически не спали, зато вторую ночь, после выхода на 5000 метров, мы уже все провели во сне.

Погода здесь тебе также не друг. Ветер появляется совершенно неожиданно и нарастает за считанные минуты, так что в любой момент погодные условия могут резко измениться на прямо противоположные. Ведь, в отличие от низин, на высоте ветер не разгоняет облака, а наоборот, пригоняет их. А поскольку ты находишься на их высоте, то ты попадаешь в облако, где ничего не видно дальше 5ти метров, а часто еще и идет мерзкий острый снег со всех 5ти сторон. И это самое опасное, что может случиться с тобой в горах - потеря ориентации. Она ведет только к смерти самыми нелицеприятными способами: от истощения и замерзания до падения в трещину. Поэтому любимая присказка гидов - "жаренных в горах не находили" означает, что необходимо носить с собой все время 3 варианта одежды на любой случай и вместительный рюкзак не менее 40 литров, в который можно будет залезть, даже если сейчас ветра нет, на небе до горизонта ни облачка, а при ходьбе тебе жарко.

Вода на высотах тоже не обязательно источник жизни, она здесь - источник отеков, в том числе мозга. Ты замечаешь это после первой же ночи, проведенной на 3500+. Тем не менее ее необходимо постоянно и регулярно пить, чтобы кровь не сгущалась и переноска кислорода кровяными тельцами не становилась еще труднее, чем она уже есть. Что же касается еды, то кушать на высоте и тем более на восхождении не просто не хочется, в тебя ничего не лезет, а может даже тошнит или рвет. Но даже при этом есть категорически нужно, чтобы восполнять потраченную энергию и про запас, на случай, если провалишься в трещину и тебе придется провести неопределенное время среди льда, забравшись в собственный рюкзак.

Но важнее всего на высоте - двигаться. Ведь при работе мышц организм заставляет тебя дышать активнее, а значит больше кислорода поступает в кровь, даже если его все равно не достаточно, чтобы тебя насытить. Двигаться всегда и везде, особенно, если ты смертельно устал или не можешь отдышаться, обязательно, если тебя тянет в сон и ты уже ничего и никуда не хочешь, потому что все это - гипоксия, еще один верный путь к смерти.

Буквально все, что тебя окружает на высоте и все, что ты делаешь, может одновременно убить тебя или спасти тебе жизнь. Поэтому любому человеку, решившему испытать себя восхождением, в течение всего пути придется балансировать на этой тонкой, как лезвие бритвы грани между тяжелой жизнью и мучительной смертью.

29 сентября

Домой. Кавказские Минеральные Воды

Когда я уезжала из Терскола внутри меня все еще бушевало море смешанных чувств. Я малодушно радовалась возвращению в цивилизацию, такую удобную и комфортную, отвечающую любым моим желаниям. Я испытывала огромное облегчение, что наконец-то избавлена от всех этих ужасных симптомов Горной болезни. Я чувствовала глубокое удовлетворение, где-то даже гордость от совершенного - сколько людей побывали на высшей точке Европы? И я - одна из них. Но мне было грустно, что это удивительное приключение уже закончилось. Было обидно, что все прошло так быстро, всего за неделю. Хотелось продлить или замедлить как минимум в два раза все путешествие, чтобы успевать переваривать то, что происходит. Хотелось еще задержаться в последних двух днях, чтобы обсудить и обсосать каждую косточку восхождения с теми, кто на себе почувствовал какого это. Несколько дней - это слишком мало, чтобы во всей полноте успеть пережить и уложить в себя столько нового и необычного.

Я восхищена и заинтригована открывшимся мне новым миром - Миром ослепительных горных вершин. Никогда в жизни я не предполагала, что совершенно простой белый цвет способен формировать настолько завораживающие прекрасные картины. Что из обычного белого снега и привычных облаков в сочетании с голыми коричневыми скалами создаются такие захватывающие дух виды. Этот опыт настолько уникальный, что я не могу найти даже близко чего-то похожего в моей жизни.

По дороге в аэропорт Минеральных вод, глядя на кусок огромной красной луны, висящей на вечернем синем небе, я невольно вспоминала прошедшую неделю. Мне до сих пор не верилось, что все это произошло со мной. Все эти невероятные виды, которые я наблюдала и необыкновенные ощущения, которые испытала стоя на высоте 3800+ изменили меня. Многие называют восхождения "покорением", но разве можно покорить то, что сильнее тебя, старше тебя, могущественнее тебя? Нет. Ты не можешь покорить Гору, ты можешь только связать себя с нею незримыми нитями своей памяти, можешь лишь оставить частичку своего сердца среди белоснежных вершин. Навсегда.

ПРИМЕЧАНИЯ

Базовые лагеря: хостел Black Point (#Терскол, #КабардиноБалкария, #Россия), приют "Сердце Эльбруса" (#Эльбрус, Станция Гарабаши, 3850 м), приют "ЛепРус" (Эльбрус, Станция Гарабаши, 3900 м)

Тэги: #восхождение, #Кавказ, #горы, #природа, #фото